Давно не писала длинных текстов, но с тех пор как начала работать, нет ни времени, ни сил… Деньги зарабатываю видите-ли :) На мечту! Голубой Apple Mac. И хотя я давно не пишу, люди продолжают присылать вопросы…
И вот решила перевести с польского (исключительно на котором писала с 1995 по 2012) мою статью о летним лагере скалолазания для людей с ограниченными возможностями, в который ездила каждое лето в течении десяти лет.
Вступленее.
Начиналось мое скалолазание также как и танцы на колясках. Случайно увидела телепередачу о лагерях скалолазания для людей с ограниченными возможностями и сказала себе что если они могут, то и я хочу попробовать. Так, с 2000 по 2010, кадок лето, я ездила в этот лагерь в польские Юрские Скалы.
Мое альпинистское приключение с Добрыми Духами
Опубликовано в журнале Nasze Sprawy (Наши Дела) 10 сентября 2008 г. https://naszesprawy.eu/rehabilitacja-zdrowie-i-nauka/moja-wspinaczkowa-przygoda-z-dobrymi-duchami/
В начале августа в Торуньском фонде Натуральной Реабилитации Инвалидов имени Станислава Душинского - «Духа», прошел Конно - Альпинистский лагерь. Группа людей с ограниченными возможностями - находящихся на попечении Фонда, профессиональных скалолазов, альпинистов и волонтеров - приехала в небольшой живописный городок Подлесице в Краковско-Ченстоховской Юре.
Скалолазание является элитным видом спорта даже для полностью здоровых людей и ассоциируется в первую очередь с экстремальными видами спорта, недоступными для инвалидов. И все же ... С самого начала реализации реабилитации людей с различными формами инвалидности через скалолазание, у Фонда очень прочная база помощников. Большенство высококвалифицированных инструкторов по скалолазанию Фонду рекомендовал Богдан Краузе - основатель первой школы альпинизма в Польше. Я имею ввиду, среди прочих, (GOPR) горноспасателей Юрской группы, возглавляемой Петром Ван Дер Когеном, который также предоставляет несколько внедорожников для перевозки людей с ограниченными возможностями прямо к скалам. У фонда и у инструкторов есть специализированное альпинистское снаряжение, которым могут воспользоваться все участники лагеря. Также Фонд привозит пару лошадей для иппотерапии, которая проходит непосредственно под скалам.
Участники этих лагерей - инвалиды с различными заболеваниями - от детского церебрального паралича и глубокой умственной отсталости до менингеальной грыжи. Это был мой восьмой лагерь, первый в 2001 году. Я помню те первые очень трудные две недели. Мне навсегда запомнилась острота скал. Каждый шаг восхождения заканчивался «падением» - то есть ударом об скалы, что приводило к множеству синяков и ссадин на коленях и руках. В то же время хотелось все больше и больше ...
В Подлесицах мы жили в агротуристических домиках в двухместных или трехместных номерах с ванной. Каждый день после завтрака мы собирались в автобусе фонда, который доставлял ходячих участников в назначенное место - поближе к скалам. Автомобили GOPR предназначались для немобильных участников. Мы отправились на несколько километров от Подлесиц, к красивым широким скалам.
Трудно поверить, что тысячи лет назад на этом месте был океан. Однако об этом свидетельствуют многочисленные окаменелости морских растений и животных, найденные в этом районе туристами.
Поскольку скалы имеют разную высоту и разный уровень сложности, наши инструкторы тщательно выбрали наиболее подходящие для участников, учитывая их разные физические возможности и методы лазания.
Скалолазание очень много мне дало. Сложно объяснить, что такое скалолазание для инвалида, Лучше всего сделать это на собственном примере … Во время рождения у меня была гипоксия мозга, что, собственно и было причиной ДЦП. Действия, требующие физической нагрузки, заставляют дышать очень часто. Легкие работают интенсивно, и кислород поступает в мозг, уменьшая спастичность. Когда «путь» в скале был очень сложный и интересный, т.е. когда я могла сделать большую часть вещей «в стене» самостоятельно, когда я спускалась со скалы, я очень уставала, я тяжело дышала, у меня пересыхало горло, я чувствовала необычайную расслабленность во всем моем теле. Во время бодрствования, мои мышцы всегда напряжены, но сразу после подъема и спуска, я была очень расслаблена и потом, какое-то время могла делать почти все без спастики.
Перед восхождением, с помощью инструктора надевала страховочную привязь, привязывала к ней веревку, идущую из верхнего крепления, высоко в скале, надевала шлем и отправлялась «в путь». Во время восхождения, я должна была находить ногами ступеньки» – самые выступающие элементы скалы и держаться на них. Руками старалась схватить, удерживать как можно дольше и по возможности подтянуть тело вверх хотя бы на несколько миллиметров. Однако руки меня очень плохо слушались, и большую часть работы я обычно делала ногами, подтянуться-же вверх помогал инструктор. Самое большое удовлетворение я испытывала, когда дотрагивалась до металлического карабина, который удерживал веревку, к которой я была привязана на самом верху скалы. Это означало конец «пути».
«Съезд» со скалы состоит в том, чтобы отстранится от стены на 45-50 градусов и спускаться вниз идя спиной назад. Восхождение и спуск со скалы – это прекрасная реабилитация. Съезд считается очень хорошим упражнением на равновесие. Однако любая потеря равновесия приводит к сильным ударам о камни, но как не парадоксально – только скалолазание давало мне возможность ходить. Я обожала эти трудности!
По словам реабилитанта и Пара Медика, Михала Ван Дер Когена - сына главы GOPR, восхождение и спуск со скалы - это прекрасная реабилитация. Съезд со скалы считается очень хорошим упражнением на равновесие. Однако любая потеря равновесия приводит к падению и сильным ударам о камень. Михал - также горноспасатель, квалифицированный инструктор по скалолазанию, старший медицинский инструктор-спасатель, он помогает нам в лагерях, лазая с участниками с самыми тяжёлыми инвалидностями.
С точки зрения человека с ограниченными возможностями скалолазание имеет большое психологическое значение. Для многих даже небольшой камень - это огромная борьба с собственным непослушным телом, сомнениями и даже страхом. Когда я впервые посмотрела на свою коляску с высоты ок. 30 метров, я подумала, что она такая маленькая и ненужная. Я также думала, что если я смогла это, то смогу сделать даже больше. Тогда, восемь лет назад, в моих первых восхождениях, мне помогали трое инструкторов. Один страховал меня снизу, а двое были со мной «в стене», помогая находить выступы и «ступени» и держаться на них. Но из года в год, ситуация менялась. Вот уже четыре года, как я выбираю маршруты (Из тех, которые предлагают нам инструкторы) сама и теперь, при восхождении, мне достаточно одного инструктора. Мне лучше всего удаётся на более вертикальных склонах.
Скалолазание учит смирению. Даже амбициозным инвалидам иногда следует понимать, что не все должно всегда получатся. Иногда дорога оказывается слишком сложной, иногда приходится идти по-другому, иногда побеждает усталость, а иногда скала просто «не пропускает». Во время первых лагерей я долго не могла этого принять. Когда я не могла дотронуться до металического крепления на самым верху скалы, это было для меня болезненным провалом, и даже рассказы опытных альпинистов о том, что иногда они тоже сдавались, не помогали. Только через несколько лет скалы и другие люди научили меня быть менее амбициозной в скалолазаньи, ставя перед собой цели, которые лучше всего соответствуют моим способностям.
Скалолазание - это также люди ... Люди, которые годами ездят в эти лагеря. Инвалиды и здоровые, а также те, кто был и навсегда останется нашими Добрыми Духами. В первый день лагеря в этом году я получила трагическое сообщение - 24 июня, за полтора месяца до лагеря, умер Богдан Краузе - Добрый Дух для всех нас. Он был опытным альпинистом, основателем первой школы альпинизма в Польше. Если бы он не предоставил Фонду базу альпинистского снаряжения и резиденцию своей школы, если бы он не привел к нам лучших инструкторов, если бы он не давал необходимые советы каждому из нас, не только по вопросам скалолазания, наших лагерей, вероятно, не существовало бы.
С тех пор, как я приезжала в Подлесице, Богдан был там. Я знала: что он там есть. Летом, как обычно, он бегал по альпинистским курсам. Днем он ездил со студентами к скалам и проводил практические занятия, а по вечерам читал лекции по теории в своей школе. Я слушала эти лекции почти каждый вечер и многому на них научилась. Он никогда не относился к кому-либо снисходительно, что вызывало у всех глубокое уважение. Он поражал меня необыкновенным спокойствием и вниманием, с которыми он разговаривал с людьми, особенно со мной. Он помогал мне во времена кризиса, когда я перестала видеть смысл в скалолазаньи, говоря, что каждый скалолаз иногда испытывает это. Я привозила ему каждую опубликованную статью или изданную книгу. Я знала, что он гордится мной. Нечасто встретишь в жизни таких людей, как Богдан. Для многих Подлесице без него не будет прежним.
В этом году мне удалось осуществить две мечты. Прежде всего - восхождение на «Верблюда» - одну из самых высоких и сложных скал. О «Верблюде» я мечтала несколько лет. По хорошему завидовала всем, кого видела на его вершине. В прошлом году я прошла только его часть. Тогда эта скала не пропустила меня до конца пути, но теперь, благодаря сотрудничеству с инструктором, который хорошо понимал мои способности, и подруги, которая подстраховывала меня снизу, я вошла на самый верх.
В последний день лагеря я вошла на относительно невысокую скалу, но только со страховкой снизу. Как позже объяснил мне Михал Ван Дер Коген, это было восхождение «на удочку» с той лишь разницей, что я обычно лазила параллельно с инструктором, а в этом случае инструктор-терапевт страховал меня снизу, поэтому подъем был самостоятельным. со словесными подсказками снизу. Термин «с нижней страховкой» имеет несколько иное значение ... Веревка не проходит через верхний карабин, а альпинист тянет ее за собой. Но эмоции у меня все равно были огромные, потому что наконец-то, впервые за много лет, «в стене» мне никто не помогал. Я рассчитывала только на свои силы. Пришлось задействовать не только ноги, но и руки. Изначально руки вообще не слушались, но я думала только о том, чтобы схватить данный выступ, и при последующих движениях пальцы начали разгибаться. Прикоснувшись к верхнему креплению, я закричала от радости: Ууурааа! Потом был красивый «съезд». Красивый потому, что я ни разу не потеряла равновесия. Я была так счастлива и была такая уставшая, как будто прошла два пути подряд. Еще несколько лет назад я даже представить себе не могла, что смогу взойти самостоятельно!
Олеся Корниенко
